Говорят, что Север не прощает слабости. Вахтовики проходят серьёзное испытание: живут и работают в ограниченном пространстве, с чужими людьми, оторваны от семей. Какие факторы психологической дестабилизации ещё можно назвать?
Наталия Ефимова: Для начала надо сказать, что такое психологическое здоровье. Это эмоциональное благополучие, когда человек находится в зоне личного комфорта или у него хорошо работают адаптационные механизмы.
На Севере происходит резкий выход из зоны комфорта. Человек едет в другую климатическую зону, выходит из своего привычного расписания — живёт по расписанию казармы, как будто снова в армии. Отсутствуют зоны уединения, нарушается личное пространство.
И ещё вахтами работают в основном мужчины, навыки самообслуживания развиты не у всех — это тоже напрягает. Получается, человек находится в депривации, его жизнь идёт по определённому расписанию — такой «день сурка».
Ольга Иванова: Сюда можно добавить большие объёмы работ, повышенную утомляемость, ночные смены и дежурства, то, что у тебя практически нет выходных, работу без отрыва от места проживания. Всё это может приводить к нервным срывам.
Часто происходят нервные срывы у людей на вахтах?
Ольга Иванова: Срывы из-за проблем в коммуникациях происходят довольно часто. Но мне кажется, это регулируется. Если конфликт происходит внутри группы — вахтовики вместе живут или вместе работают — они могут разрешить спор вместе со своим руководителем.
Это тоже обязанность менеджеров — следить за психологическим состоянием людей. И работник, который не ужился в одном месте, может прекрасно работать в другом.
Наталия Ефимова: Отчего происходит срыв? Человек приехал на вахту. Дорога оказалась дольше. Думал, что будет жить с четырьмя людьми в вагончике, а поселили с десятью. Его не приняли в коллективе, еда невкусная. Эти минусы накапливаются, пружина сжимается и в конце концов разжимается — происходит срыв. Если сбросил напряжение и пружина стала на место, значит, хорошо работают адаптационные механизмы. Тот, у кого пружина сорвалась, поймёт, что Север не для него, и уволится после первой вахты.
Наверно, пандемия усилила нагрузку на людей? Когда вахтовики находились в обсерваторе, не могли по несколько месяцев уехать домой.
Ольга Иванова: Когда ещё не было вакцины, люди перед заездом на вахту две недели должны были находиться в обсерваторе. И случалось так: ты заезжаешь на 14 дней, а потом там кто-то заболевает, и тебя ещё на 14 дней оставляют. Были случаи, когда люди увольнялись сразу после выхода из обсерватора. Не только новенькие сотрудники, но и те, кто ездил раньше.
Ещё тогда не понимали, что это за болезнь, как лечить ковид, какие у него последствия. Сейчас уже пандемия не является фактором, который усиливает стресс, а в 2020 году это было.
Наталия Ефимова: Я тогда работала в одной организации. Когда ребята попали первый раз в обсерватор, они, конечно, растерялись. Но потом брали с собой скакалку, кроссворды. Психологи передавали им флешки с фильмами, шашки-шахматы. Работник в Новом Уренгое увидел объявление: «Отдам книги — библиотеку фантастики». Я нашла, кто привезёт книги, и у нас в Новом Уренгое была большая библиотека фантастики. Это как раз те книги, которые мужчины читают с удовольствием.
Повторю ещё раз: у кого адаптационные механизмы хорошие, тот справился. Многие вышли победителями после карантина, смогли качественно изменить жизнь. Это было время, когда всем нам предоставилась возможность поразмышлять.
Какой шанс, что эти победители, стрессоустойчивые работники через несколько вахт не выгорят эмоционально? Ведь «день сурка» не прекращается.
Наталия Ефимова: Мы проводили исследование уровня эмоционального выгорания. Да, есть версия, что люди на вахте выгорают. Было около тысячи респондентов с разных объектов, начиная с Дальнего Востока и заканчивая границами Ленинградской области, люди из северных и южных регионов, центральной России. К моему удивлению, из этой выборки признаки эмоционального выгорания были только у 15%. Остальные были стабильны.
Мы выявили факторы, которые влияют на их состояние. На первом месте были стабильный уровень заработной платы и своевременное убытие в межвахтовый отпуск. С огромным отрывом шли условия проживания, семейные неурядицы, питание, карьерный рост, своевременное снабжение СИЗ и так далее.
Какие люди были среди тех 15% — выгоревших работников? Почему это произошло с ними?
Наталия Ефимова: Это были люди с высшим образованием, мужчины от 36 до 42 лет, с профессиями инженерно-технического направления, которые несколько лет были на одной и той же позиции без карьерного роста. Люди, которые «засиделись». Так что и на вахте, и в обычной жизни причины эмоционального выгорания сходны, здесь нет специфики.
Но выгорание на вахте опасно тем, что под угрозой безопасность труда. Поэтому нужно любое обучение, которое выведет людей на новый уровень. В условиях вахтовой депривации это помогает людям выйти из состояния монотонии.
Что такое монотония?
Наталия Ефимова: В начале своей карьеры я писала тренинг для операторов и диспетчеров нефтегазовых месторождений, которые следят за показателями газа. Когда оператор сидит и смотрит на монитор сутками, он впадает в состояние транса — это и есть монотония. Оператор сосредоточен только на движении графика.
Если в этот момент срабатывает сирена, ему нужно время до трёх минут, чтобы выйти из транса и начать действовать. Мы разработали комплекс упражнений, чтобы человек вставал и двигался, чтобы активизировалось кровообращение и быстрее вернулось сознание.
Помимо выгоревших работников в любом коллективе есть скандалисты, те, кто провоцирует других. Можно выявлять таких людей заранее?
Ольга Иванова: Медосмотры выявляют проблемы с физическим здоровьем. Если мы говорим о психическом, психологическом здоровье, то это надо, чтобы человек с патологией стоял на учёте, а такое встречается редко. Неврологические нарушения — проблемы с памятью, со сном — косвенно указывают на эти проблемы. Таких нарушений вообще много, но противопоказаний из этого ряда для работы на Севере нет.
Наталия Ефимова: Самый простой способ — брать людей, которые уже работали вахтовым методом ранее. Если это организации одной системы с дочерними предприятиями, у них должна быть единая база, куда заносится информация по каждому работнику, какие у него заслуги, проступки.
Потом важно интервью кадровика, подборщика персонала. Там как раз идут вопросы по адаптационным механизмам, пристрастию к алкоголю. И ещё важно на интервью спросить, в чём смысл его поездки. Ради чего он готов терпеть?
Когда на прошлой работе мне довелось беседовать с вахтовиками, почти каждому нужно было выплатить ипотеку или построить дом.
Наталия Ефимова: Да, в наше время это сильный мотивирующий смысл — построить дом, выучить ребёнка. Понятно, что это сильные смыслы, которые будут заставлять человека плодотворно работать.
Был такой австрийский психиатр Виктор Франкл. Он провёл несколько лет в концлагере, после чего написал книгу «Человек в поисках смысла» — о том, что там выживали не сильные физически, а те, кому нужно было найти ребёнка, дописать книгу, завершить научное исследование. Так что смысл, целеполагание очень важны.
- Удобная медицинская одежда для здравпунктов и лечебных учреждений
- Летние костюмы специализированной одежды для профессиональных работ
- Корпоративная униформа с логотипом и вышивкой
Что может улучшить психологическое состояние человека на вахте?
Ольга Иванова: Некоторые заказчики обращаются к нам с просьбой создать психологическую службу. Но пока не очень понятно, чем будет заниматься психолог. Если он будет просто работать на приёме, вряд ли к нему пойдёт много людей. У нас эта культура не развита.
Но если бы у вахтовиков была возможность заниматься эмоциональным состоянием, снимать напряжение, это облегчило бы жизнь всем — и работникам, и работодателям.
Наталия Ефимова: Нам всегда кажется, что психологическое здоровье очень тяжело поправляется, нужно сделать какое-то чудо, найти дорогого специалиста. Нет, просто создайте людям комфортную среду, к которой они привыкли. Когда я приезжала в старые коллективы, я видела стенды: наша миссия, наши ключевые правила безопасности, дежурный по столовой такой-то, мяч для волейбола можно взять у коменданта в такие-то часы. Это всё показатели стабильности организации.
Получается, даже в новой организации можно создать такую показательную стабильность, чтобы успокоить людей, так?
Наталия Ефимова: Да, чтобы человек понимал своё расписание, знал, как работает столовая, как работает прачечная. Мы к этому приучены с детства. У всех висело расписание уроков или распорядок дня.
Человек всегда будет воссоздавать тот образ жизни, который был дома. Надо разрешать людям клеить постеры рядом с кроватью, вешать шторку, которая будет его отделять от других. Потому что у человека должно быть личное пространство. Зоной комфорта может быть стабильный интернет. Чтобы работник мог полистать фотографии, позвонить в любой момент детям.
В одной компании мы внедряли комнаты отдыха. Среди руководства шла большая дискуссия: да кто туда будет ходить? Люди спят как убитые после рабочего дня. Но комнаты всё-таки сделали. И однажды в командировке я жила напротив такой комнаты. Я до двух часов ночи не могла заснуть из-за болтовни. Сердилась на них, но, с другой стороны, мне было приятно это слышать. Значит, это было правильное решение.
Да, личное пространство имеет большое значение. Но, с другой стороны, нет ничего важнее человеческого общения.
Специальные психологические приёмы, тренинги можно применять для вахтовиков?
Ольга Иванова: Я проходила в санатории реабилитационный курс после заболевания COVID-19. Там познакомилась с методиками по релаксации и восстановлению организма. Нечто подобное можно было бы сделать и для сотрудников, которые работают на удалённых объектах. Это аутотренинги по 30 минут, которые дают колоссальный эффект.
Наталия Ефимова: Я считаю очень важным обучение, развитие личностных навыков. Вела тренинги для лидеров и наставников. Перед тем как внедрять наставничество, я изучала канадский опыт. Они анализировали советскую систему организации труда. И этих buddy — так у них называют наставников — они считают самым лучшим нашим изобретением, с помощью которого можно передавать и сохранять опыт внутри компании.
У меня был такой трогательный момент. На первый тренинг ребята пришли недовольные: «Вы нас оторвали от работы!» Я им говорю: «Ребята, у вас огромный опыт, вы каждый создали не одну команду. А вы когда-нибудь этот опыт осмысливали?» Наверно, я их этим замотивировала, и они начали работать. Там было много творческих заданий, и они как дети сидели, высунув наружу языки от усердия.
В конце я им сказала: «Выгляните в окно, посмотрите, что вы сделали. Вы же город построили!» Это тоже работает на психологическое здоровье — момент осознания своих результатов. Людям этого вообще очень не хватает. У нас динамичная жизнь, и нет времени, чтобы остановиться и осознать свои достижения, порадоваться за себя.
Ещё все работники организации должны осознавать свою причастность к общему великому делу, знать миссию предприятия. Но на деле это есть далеко не во всех компаниях.
Наталия Ефимова: У меня есть любимый анекдот на эту тему. Заходит чиновник Роскосмоса поздно вечером в офис, а там уборщица моет полы. Он говорит: «А ты чего тут делаешь?» — «Как это что делаю? Космические корабли мы тут строим!» Так что даже уборщица должна понимать, к чему она причастна. (Этот анекдот является отечественной интерпретацией анекдота про президента Кеннеди и уборщика в NASA. — Прим. ред.)
Но в первую очередь, если следовать пирамиде ценностей Маслоу, людям надо обеспечить стабильность. Чтобы они были хорошо расселены, чтобы у них были места уединения. Это могут быть комнаты отдыха, комнаты психологической разгрузки, те же бани, оборудованные душевые и туалетные комнаты. Люди сразу по приезде должны получить средства защиты, форменную одежду по сезону. Это всё базовые, но очень важные вещи для психологического спокойствия.
Мы заговорили о наставниках — явлении, которое перешло к нам из советского производственного опыта. Вахтовый метод тоже был освоен ещё в Советском Союзе. Что изменилось сейчас по сравнению с теми временами?
Ольга Иванова: Сейчас вахты стали длиннее. В советское время вахтовый и межвахтовый интервалы были равны месяцу — сколько работаешь, столько отдыхаешь. В наше время стали делать 45 дней на 45 дней. Некоторые компании перешли на график два месяца вахты на один месяц межвахты. И сами работники это приветствуют, потому что хотят побольше заработать. Но это сильно изматывает организм, какая бы мотивация при этом ни была.
Раньше была неплохая школа, связанная с организацией труда. Выстраивались нормативы производственной деятельности, медицинские нормы. Всё это было основано на наблюдениях за рабочими процессами, за людьми. Крупные организации выдерживают эти нормативы. Если бы все работодатели следовали им, психологических проблем было бы меньше.
Что точно не изменилось — отношения между людьми. Есть даже такое понятие — северное братство, в котором люди помогают друг другу. Наверно, это есть и в вахтовых коллективах?
Наталия Ефимова: Да, безусловно. Если организация работает давно, в ней есть костяк — кто приезжает постоянно, есть сложившиеся традиции. Когда туда попадает новичок, его окружают заботой. Но если коллектив находится в стадии формирования, это стресс, новоприбывшему нужно искать своё место. А так он займёт место новичка и потом благодаря личностным качествам куда-то продвинется.
Ещё я наблюдала такой механизм. На одном промысле мне сказали: «Я за Дмитрием Ивановичем еду, я с этим прорабом уже восемь лет». Там действительно был этот Дмитрий Иванович и его команда из новгородских богатырей. Это был костяк коллектива, а к ним присоединялись и на них опирались другие люди. Поэтому важно, чтобы в коллективе были такие команды, такие лидеры.
Почему, несмотря на такой клубок сложностей, люди возвращаются на вахты? Почему Север затягивает?
Наталия Ефимова: Север затягивает, если с ним связаны приятные эмоциональные воспоминания. Многие приезжают туда молодыми, у них создаются семьи, возникают искренние дружеские отношения. Если говорить о том, что меня тянет на Север, это друзья и коллеги. Я скучаю по добрым людям, которые там остались, с которыми связаны тёплые воспоминания.
Наверно, Север ещё затягивает своей неповторимостью. Это уникальная природа: северное сияние, девятимесячная зима, короткая и яркая весна, в полярный день солнце всю ночь напролёт — всё то, по чему человек будет скучать и к чему будет стремиться обратно.
Данная статья носит не рекламный, а информационный характер. Существуют противопоказания к применению и использованию препаратов и медицинских процедур, которые фигурируют в тексте. Необходимо ознакомиться с инструкцией по применению препаратов и процедур и получить консультации специалистов.
Главный редактор материала Павел Хаснулин.