Арктика меняется. Льда на море всё меньше, а мерзлота на суше прогревается всё сильнее. Разбираемся, какие изменения климата Арктики происходят, чем это опасно и что это означает для людей, которые живут и работают на производствах удалённых объектов.
Арктика тает быстрее, чем раньше
Одна из важных метрик таяния — сентябрьский минимум. Это наименьшая площадь морского льда в году, которую обычно фиксируют в конце лета. Её используют, чтобы понять, сколько льда осталось после сезона таяния. За последние десятилетия она снижается примерно на 12% каждую декаду по сравнению с 1981–2010 годами. В 2025 году минимум составил 4,60 млн км2, а это десятый самый малый показатель за весь период спутниковых наблюдений. Все 19 последних минимумов вошли в число наименьших значений.
Лёд становится моложе и тоньше: к концу сезона-2024 осталось около 1,48 млн км2 многолетнего льда и лишь около 0,12 млн км2 льда старше четырёх лет — потери самого «старого» льда составляют примерно 95% с середины 1980‑х.
По температуре воздуха и почвы тоже рекорды. В 2024 году вечная мерзлота разогрелась до своего пика за всё время наблюдений почти на половине станций Аляски, а площадь арктического льда достигла в марте 2025-го минимума.
За 40 лет общая площадь льда заметно сократилась, а старый многолетний лёд почти исчез — его место занял тонкий молодой лёд возрастом 1–2 года
Тренд сокращения остаётся устойчивым: за последние 45 лет площадь льда уменьшилась почти вдвое, и рекордно низкие значения повторяются регулярно
Почему это происходит
В первую очередь снижается альбедо. Это механизм, который определяет долю отражаемого поверхностью света. Снижение альбедо усиливает локальный нагрев. Альбедо открытого океана примерно 0,06, то есть отражается 6% света. У чистого морского льда 0,5–0,7, у свежего снега — до 0,9. Появление тающих луж понижает альбедо и ускоряет нагрев и таяние.
Когда площадь льда сокращается, система замыкается дальше: меньше льда — темнее поверхность — больше поглощение тепла — ещё меньше льда. Площадь ледяной поверхности в Арктике на десятилетних шкалах тесно связана с глобальным изменением температуры и кумулятивными выбросами углекислого газа. Это означает, что чем больше накопленных выбросов, тем меньше льда.
Также ледяной покров тает, испаряется, и его уносят течения и ветры. Самое большое окно выноса — пролив Фрама: через него тонкий лёд легче ломается и покидает Арктику. Всё чаще в регион приходят атмосферные реки — тёплые и влажные потоки воздуха. Они приносят оттепель и дожди и быстро разрушают тонкий лёд. Сейчас таких осадков стало больше, особенно зимой. Летний сезон тоже стал более влажным, а это ускоряет таяние и сдвигает сезон замерзания.
В самом океане пресная талая и речная вода делает верхний слой моря более лёгким и тёплым. Он хуже перемешивается и дольше удерживает тепло. В итоге лёд встаёт позже, а экосистемы постепенно меняются. В Евразийской Арктике усиливается атлантификация: тёплые воды Атлантического океана проникают глубже и подтачивают лёд снизу. Речной сток по крупным евразийским рекам за XX–XXI века также вырос примерно на 10%, ещё больше усиливая расслоение воды в океане.
Что это значит для людей
Новые риски инфекций. Потепление в Арктике удлиняет сезон активности переносчиков и расширяет их ареалы. В Европе подтверждён северный дрейф комаров вида Aedes albopictus и появление локальных популяций в новых регионах. Это повышает риск завоза и локальной передачи арбовирусов, вируса Зика, возбудителей таких заболеваний, как лихорадки денге и чикунгунья. На северных широтах важно помнить и про клещевые инфекции. Активный сезон этих животных стал длиннее, ареалы расширились. Поэтому растёт угроза клещевого энцефалита и боррелиоза. Это, конечно, не древние вирусы из мерзлоты, но в быту обычные зоонозы и инфекции, которые переносят насекомые и клещи, намного опаснее.
Сырость. Из-за того что растёт влажность, холод бьёт по телу сильнее. Вода отнимает тепло быстрее, одежда намокает — проще замёрзнуть. Вдобавок ветер усиливает охлаждение. Всё чаще бывает дождь при минусовой температуре и дождь, который идёт по снегу. В итоге появляется наст и гололёд, растёт травматизм на смене, под угрозой выезды и снабжение.
Качество воздуха. Если на Севере что-то загорается, то пожары выбрасывают дым, который уходит на тысячи километров. В 2024 году за полярным кругом фиксировали дымку и высокие выбросы. В дополнение — косвенный эффект: чёрный осадок от пожаров попадает на снег и лёд и также затемняет поверхность, в итоге она греется ещё сильнее.
Что это значит для производств
Когда активный слой ежегодно оттаивает глубже, грунт теряет ледяной «фундамент» и сдвигается в пластичный режим. Это снижает его несущую способность и приводит к неравномерным просадкам настилов, трубопроводов и опор. Происходит повышение температуры грунта в многолетнем мёрзлом слое за последние десятилетия. Так же как и толщина верхнего, активного слоя грунта на вечной мерзлоте, который оттаивает летом и снова промерзает зимой. Его толщина обычно от 20–200 см, но иногда достигает нескольких метров — всё зависит от почвы, растительности и климата. Когда активный слой становится толще и теплее, весь грунт хуже держит нагрузку.
Комплексные оценки показывают, что около 70% существующей инфраструктуры в зоне мерзлоты к середине века окажется в зонах высокого потенциала деградации даже при умеренных сценариях потепления в Арктике. Дополняют картину глобальные данные о быстром прогревании мерзлоты. Практически это выражается в термокарстовых провалах, «ползучих» откосах, перекосах свайно-ростверковых систем, касаниях труб в прогонах, когда трубопроводы упираются или трутся о балки-опоры, на которых лежат, и ускоренном износе дорожных покрытий.
То, что лёд стал моложе и тоньше, не означает, что сразу улучшится логистика. С уменьшением площади ледяного покрытия одновременно увеличивается разгон волн и растёт штормовая нагрузка. Уменьшение продолжительности припая, льда у берегов, делает зимние окна, когда возможна перегрузка судов на берег, короче и непредсказуемее. А сама устойчивость припайных полей сильно зависит от ветра, приливов и трещинообразования.
Одновременно сезоны позднего ледостава и раннего вскрытия фиксируют во многих морях Северного Ледовитого океана. Для планирования это означает: больше диапазон по датам, выше вероятность отмены рейсов, а в периоды открытой воды — рост рисков обледенения от брызг на палубе при сильном ветре и низкой температуре.
Посёлки и промплощадки зависят от стабильности грунта под водопроводами, канализацией, очистными сооружениями и резервуарами. Просадки и сдвиги труб могут привести к разгерметизации, попаданию сточных вод в грунт и снижению качества воды. Оттаивание грунтов, богатых людом, и термоэрозия берегов также повышают мутность и бактериальную нагрузку источников, что требует чаще контролировать и корректировать схемы водоподготовки.
У берегов более нестабильный припай и частые штормы увеличивают риски провалов льда, сжатий и торосообразования в зоне причалов, а также аварий при швартовке и перегрузке. В периоды оттепелей и «дождя при минусе» резко возрастает травматизм из‑за наледи. Для судоходных операций и работ на льду ключевые требования к подготовке экипажей и оценке рисков определены Полярным кодексом ИМО и отраслевыми обзорами практик.
В ближайшие годы можно ожидать следующее:
- Больше тонкого однолетнего льда и меньше многолетнего; новые очень низкие минимумы возможны в тёплые годы.
- Продолжится потепление Арктики — таяние её мерзлоты и утолщение активного слоя, а значит, растёт риск локальных просадок и деформации на объектах.
- Короче и позже ледостав, больше штормовой погоды и эпизодов «дождя при минусе» — сложнее окна для навигации и работ.
- Выше риски для здоровья из‑за дыма от северных пожаров и переохлаждения; вероятно расширение ареалов переносчиков зоонозов.
Направление изменений понятно и негативно для льда и мерзлоты, а точные сроки меняются от года к году. Поэтому планировать нужно на тренд, а оперировать данными — с учётом новых изменений климата Арктики.